Иногда оно светится (СИ) - Страница 11

«Он еще ребенок.»

«Тигра проще убить, пока он мал».

«Убивать лежащего без сознания ребенка — подлость».

«Аристократ вшивый. Фамильная гордость совсем разъела тебе мозги за эти четыре года. Подними оружие!»

Поднимать логгер я не стал. Посмотрел на него задумчиво, сдул со ствола случайную пылинку и засунул за пояс..

— Самое приятное в том, когда живешь один — можно сделать любую глупость.

Осторожно обхватив мальчишку за талию, я приподнял его. Он был тощий, но броня делала его тяжелее раза в два. Ее проще было бы снять здесь, но я чувствовал себя неуютно в капсуле. Сперва перенесу на «Мурену», а там уж сниму все.

«Очень эротично, — хохотнул прежний знакомый голос, — Что потом? Массаж? Ароматизированная ванна?.. Четыре года, старик, да?..»

Я стиснул зубы. Если бы у этого голоса было лицо, я бы вогнал ему зубы прямо в глотку. Даже если бы это было мое лицо.

Труднее всего было выбраться с телом обратно. Подняться самому с пустыми руками было бы не в пример легче, с кайхиттеном же я провозился минут пять. Кончилось тем, что я приподнял его и положил на обшивку, оставив ноги опасно свешиваться к воде, потом выбрался сам. Один толчок — скажем, если бы «Мурену» волной отнесло на капсулу — один самый незначительный толчок и парнишка загремел бы вниз, в мрачные владения здешнего Нептуна. На нем килограмм двадцать железа, а вода сейчас ледяная и глубина здесь приличная. Если он упадет — я его не вытащу. Мысль эта была короткой, но неприятной, я поспешно вылез на обшивку сам. Кайхиттен лежал, запрокинув голову и приоткрыв рот. За пухлыми алыми губами виднелись очень правильные ровные жумчужинки зубов. Странно — подумалось мне тогда — никогда не замечал, как у них с зубами. Все думалось, гнилье одно — варвары как никак, никакой личной гигиены.

— Ванну ты уже заработал, приятель, — строго сказал я, обращаясь к неподвижному телу, — Черт, вы что, так и не научились использовать закрытый цикл воды на своих кораблях?

Он действительно был грязен необычайно. Даже если на борту кайхиттенского фрегат и была ванна, этот юный варвар ей явно пренебрегал. Можно понять — когда впервые в жизни отправляешь в боевой поход, тут уж не до комфорта и личной гигиены. Небось все время как на иголках сидел. Викинг чертов.

Вскоре он оказался уже на палубе «Мурены». Я не стал относить его в каюту, оставил в рубке. Вдруг придет в себя… Хотя, подумало мне отчего-то, чем позже это произойдет, тем лучше.

Я не представлял, что увижу в этих больших глазах, когда они откроются. «Привет, я скай-капитан Линус, граф ван-Ворт. Так вышло, что я уничтожил твой корабль и убил твоих спутников, это ничего? Мы ведь станем друзьями?..»

«Знаешь, все ты знаешь, — едко заметил голос, далекий и глухой, как в идущей с помехами радиопередаче, — Ты там увидишь ненависть. И советую тебе покрепче запереть дверь своего отсека, если не хочешь проснуться от того, как тебе с неприятным треском сворачивают шею».

Я покосился на его руки. Тонкие, с длинными красивыми пальцами, они не казались особенно сильными, но я не первый день жил на свете и успел повидать кайхиттенов. Это были образцовые хищники. Даже их десятилетний ребенок — не более чем агрегат для убийства, снабженный автономным компьютером для поиска цели и примитивным блоком опознавания «свой-чужой». Кайхиттены считались бы лучшими воинами в Галактике, если бы в ней не существовало небольшой планеты под названием Герхан.

А пальцы и в самом деле красивые. Под ногтями грязь, сами ногти неровные — наверняка обгрызал чтоб не возиться с ножницами.

А я чуть не выжег ему мозги — этому щенку с неровными ногтями…

Меч его я тоже прихватил, хотя для этого пришлось сделать еще одну ходку. Он оказался тяжел, парню и ходить-то с ним, небось, было непросто. Может, принадлежал еще отцу или деду, кайхиттены часто передавали свое оружие потомкам — считалось, что это приносит удачу.

Я опять не смог сдержать усмешку. Мой собственный фамильный меч лежал достаточно далеко и в достаточно пыльном месте чтобы у нас с кайхиттеном появилась возможность устроить дуэль по всем правилам.

К бокам капсулы я прилепил две коричневые брикетины аммонсипала, мощной и надежной взрывчатки, воткнул по радиодетонатору. Гладкие и небольшие куски коричневого мыла с торчащими иголками. Взрывчатку я использовал редко, чаще для бытовых целей — делал проходы в рифах, иногда глушил особенно больших тритонов, когда они подбирались к маяку. Пускать на дно капсулы мне еще не доводилось.

Автопилот «Мурены» принял на себя управление. Иногда он начинал сбоить, как основательно употребивший алкоголя старик, но обычно вел себя смирно. Он покорно повел судно к маяку.

Когда мы отошли метров на триста, я взорвал заряды на броне капсулы. Взрыв был не сильный, в ночи глухо бабахнуло — б-ж-ж-жж-бамм! — как будто кто-то приложился молотком по толстому листу металла. Пламени не было видно, только осветил на мгновенье море оранжево-коричневый слабый сполох. Я не мог разглядеть, что осталось от капсулы, но не сомневался, что ее как минимум разорвало напополам — аммонсипал суровая штука.

Потом принялся за мальчишку.

Уложив его на своем диване — в рубке стоял небольшой, на котором я дремал, если приходилось делать долгий переход на «Мурене» — я стал снимать с него железную чешую.

Ее оказалось чертовски много и я почти сразу порезал палец о какой-то шип. На удерживающих всю эту сбрую кожаных ремнях были фиксаторы, но непривычного образца, я повозился с ними несколько минут, однако так и не сообразил, как их активировать. Снимать доспехи не расстегнув ремней было невозможно — они были хорошо пригнаны, сидели как влитые.